Сегодня мы представляем вашему вниманию материалы, подготовленные Агишевой И.Ю., об экспозиции Государственного музея героической обороны и освобождения Севастополя по теме «Крымская (Ялтинская) конференция глав правительств трех союзных держав 1945 г.»
(Материалы Крымской (Ялтинской) конференции 1945 г. в фондах Государственного музея героической обороны и освобождения Севастополя).
Дана характеристика музейным предметам различной фондовой направленности, хранящимся в коллекциях Государственного музея героической обороны и освобождения Севастополя по теме «Крымская (Ялтинская) конференция глав правительств трех союзных держав 1945 г.»
Ключевые слова: конференция, пропуск, брошюра, благодарность, газета, фотография, Южный берег, Севастополь, Графская пристань, Малахов курган, Сапун-гора, генерал Моргунов, Иосиф Сталин, Уинстон Черчилль, Франклин Рузвельт.
The characteristic of museum exhibits from different funds is given, stored in the collections of the State museum of heroic defense and liberation of Sevastopol on the subject “The Crimean (Yalta) Conferense of the government heads of three allied powers.
Key words: conference, permit, brochure, gratitude, newspaper, photo, Sevastopol, Earls Wharf, Malakhov, Sapun Mountain, gen, Morgunov, Josepf Stalin, Winston Churchill, Franklin Roosevelt.
75 лет назад, в феврале 1945 г. в Ялте проходила конференция под кодовым названием «Аргонавт» с участием лидеров стран антигитлеровской коалиции – И.Сталина, У. Черчилля, Ф. Рузвельта. На очень известной фотографии, сделанной в парке Ливадийского дворца и переданной в музей Г.Т. Каранадзе, наркомом внутренних дел Крыма в 1941 – 1942 гг., они вместе в последний раз.
12 апреля 1945 г. умрет Ф.Рузвельт, а У.Черчилль на Потсдамской конференции появится только в самом ее начале.
Первое пленарное заседание открылось четвертого февраля. За восемь последующих дней «тройке» удалось договориться об окончательном плане разгрома гитлеровской Германии и милитаристской Японии, о зонах контроля и влияния в освобожденной Европе, в послевоенном мире, о нерушимости границ, создать международную структуру для сохранения мира – ООН. Все эти решения были изложены в итоговом документе, принятом в последний день работы конференции – 11 февраля. В фондах музея хранятся три брошюры, где этот документ был опубликован сразу после окончания конференции в Красноярске и Пензе.
Пусть эти решения и «люди, их принимавшие, до сих пор по-разному оцениваются в своих странах и историографии», от восхваления до уничижения, но, главное в том, что они создали систему международных отношений, просуществовавшую без малого 50 лет и обеспечившую стабильную жизнь Европе.
Посол СССР в США в 1945 г., А. Громыко охарактеризовал существо конференции так: «Всем присутствующим … было ясно, что решения, принимаемые в Ливадийском дворце, имеют огромное значение для будущего Европы и мира. Всех, кто находился там, не покидало ощущение, что в этом зале заседания они находятся в фокусе событий истории. А она, как богиня правосудия Фемида, стоит сейчас вот тут, где-то рядышком, с весами в руках и выносит свои приговоры».1
Для обеспечения работы конференции привлекались тысячи русских, американских, британских представителей служб охраны и безопасности, солдаты и матросы союзных держав и, конечно же, личный состав соединений и частей ЧФ и Приморской армии, оставленной на полуострове после его освобождения. Очевидцы и участники этих событий и передали в наш музей материалы, которые представлены сегодня вашему вниманию.
Всего коллекция насчитывает около 150 единиц, из них больше половины – это негативы и фотографии, как сделанные профессионалами, фотокорреспондентами А. Межуевым, Б. Шейниным, А. Соколенко, Б. Гореловским и др., так и любительские.
В документальном фонде находятся брошюры и листовки, пропуска и грамоты, газеты и благодарности, есть почтовые открытки. Вещевой фонд не так насыщен: посуда для сервировки столов, фотоаппараты и кинокамера. Но к перечисленному, что совершенно оправдано, следует добавить и то, что имеет опосредованное отношение к теме: документы, фотографии, награды, личные вещи, реликвийные предметы и др. материалы различных периодов боевой деятельности, довоенной и послевоенной жизни людей, которые были связаны с подготовкой и проведением конференции. Это позволяет увеличить коллекцию, по крайней мере, в пять раз.
Общеизвестно, что эскадра, катера, подводные лодки и авиация ЧФ контролировали прибытие в Севастополь и Ялту кораблей союзников и обеспечивали перелет делегаций на аэродром Саки, который стал для них «воротами в Ялту». Там были подготовлены обе полосы, способные принять самолеты всех типов, аэронавигационное оборудование, места стоянок, прикрывавшиеся истребительной авиацией и зенитными батареями. Бесперебойно действовал и узел связи аэродрома, который, как и сам аэродром, находился под усиленной охраной. Это подтверждает пропуск на право входа на аэродром и хождения по территории его служебных помещений, действительный по 15 февраля и подписанный командиром авиагарнизона капитаном С. Котовым, лейтенанта Африкана Силина, начальника радиоцентра узла связи ПВО ЧФ. В музее имеются также несколько фотографий лейтенанта А. Силина, участника обороны и освобождения Севастополя, сделанные в 1941 – 1945 гг.
Проверить готовность аэродрома накануне прилета гостей из Симферополя прибыл В. Молотов. На фотографиях музейного фотофонда он изображен рядом со своим заместителем А. Вышинским, командующим ВВС ВМФ маршалом С. Жаворонковым, командующим ВВС ЧФ генерал-полковником В. Ермаченковым, госсекретарем США Э. Стеттиниусом и послом США в СССР А. Гарриманом.
Ф. Гусев, посол СССР в Великобритании, вспоминая февральские дни, отмечал то большое волнение, с которым каждый присутствующий на аэродроме ожидал прибытия союзников. Оно было связано с тем, что все ощущали себя «причастными к событиям огромной исторической важности, ведь от исхода встречи зависели судьбы мира».2
3 февраля в Саках один за другим приземлились самолеты Ф.Рузвельта и У.Черчилля.
Торжественная встреча гостей, о которой У.Черчилль писал: «Мы инспектировали почетный караул; президент, сидя в открытой машине, а я – шагая рядом»3 и в ходе которой адмиралу У. Леги запомнился оркестр, игравший великолепную музыку и имевший необычные знамена; обсуждение В. Молотовым, маршалом авиации С. Худяковым, начальником штаба ВВС Красной Армии, адмиралом Н. Кузнецовым, наркомом ВМФ, комиссаром госбезопасности К. Павловым, ответственным за передвижение кортежей делегаций, У. Черчиллем, Ф. Рузвельтом и Э. Стеттиниусом различных вопросов, в том числе и маршрута движения на Южный берег Крыма.
Для обеспечения охраны и безопасности переездов и пребывания союзных делегаций весь район их возможного нахождения был разбит на пять секторов: Саки – Симферополь, Симферополь, Симферополь – Алушта, Алушта – Ялта – Байдары, Байдары – Севастополь. В музее имеется фотография краснофлотца Юрия Громова, радиста узла связи штаба ЧФ и его пропуск на право свободного передвижения в зоне особого района, заверенный печатью сектора № 5, подписанный начальником охраны района С.Кругловым, зам. наркома внутренних дел. Тем самым, который за работу по обеспечению конференции был награжден американской медалью и английским орденом Бани с присвоением «звания рыцаря-командора этого ордена», т.е. перед его именем надо было бы писать слово «сэр».
Такие пропуска предъявлялись на контрольно-пропускных пунктах (КПП), их было семь на дорогах, которые охраняли 2500 бойцов и оперработников, а в дни переездов глав делегаций еще 3000 человек. Союзники делали пропуска-удостоверения сами, причем американцы отдельно печатали пропуска, отличные по цвету, для представителей группы обеспечения (члены экипажей самолетов, техники) и для членов делегаций. В фондах музея есть образцы пропусков американской и британской делегаций, которые оставлялись на КПП для проверки подписей комендантов штабов союзников и сличения их с предъявляемыми.
Образец пропуска английской делегации, имеющийся у нас, предназначался для тех, кто прибыл на кораблях, т.к. указан номер палубы и каюты. Эти пропуска передала в музей семья В.П. Лебединца, (в 1945 г. – лейтенанта госбезопасности, а с 1952 по 1983 гг. – начальника управления кинофикации Севастополя), как и его награды, личные документы и фотографии. На одной из них Валентин Прокофьевич снят вместе с актрисой Ниной Дробышевой на палубе крейсере «Михаил Кутузов» в 1969 г. во время всесоюзного кинофестиваля, который проходил в Севастополе.
О завершении переезда У.Черчилль писал: «Когда мы пересекли горы и спустились к Черному морю, мы вдруг почувствовали тепло, яркий солнечный свет. Климат здесь очень мягкий».4 Хотя ранее, в поисках причин почему бы не ехать в Крым, премьер-министр заявлял, что там вши, свирепствует тиф и погода мерзкая. Как известно, делегации разместились: Великобритании – в Алупке, США – в Ливадии, СССР – в Кореизе.
Об этом рассказано в газете Приморской армии «Вперед за Родину» от 23 марта 1945 г., которую передал в музей лейтенант Иван Мартынов, начальник авторемонтных мастерских Приморской армии, участник освобождения Севастополя в 1944 г. В 1945 г. он командовал специальной авторотой, обеспечивавшей работу конференции.
В статье «По историческим местам Крымской конференции» военкора Дмитрия Холендро помещена фотография Воронцовского дворца и комментарий: «Перед парадным входом – белые мраморные скамеечки, окутанные зеленью самшита».5 Интересно, что на фотографиях 1945 г., переданных в музей самим автором, он запечатлен на фоне этих самых скамеек и львов Южной террасы дворца.
Статья иллюстрирована и фотографией, сделанной еще одним участником освобождения Севастополя, фотокорреспондентом газеты 2 гв. армии «В атаку», Леонидом Яблонским. На ней изображен Юсуповский дворец, где, как известно, разместилась советская делегация. Там во всех корпусах были подготовлены 50 комнат, организован узел связи, который обеспечивал связь с Москвой, фронтами. Была и внутренняя АТС, и АТС, которая поддерживала связь с английской, американской делегациями, с портами и аэродромами.
В фондах музея – фотографии Лидии Балицкой, телеграфистки-бодистки этого узла связи, а в 1941 – 1942 гг. – участницы обороны Севастополя, ефрейтора 110 полка связи Приморской армии и ее пропуска. Один на право хождения по хозяйственной территории объекта, подписанный ответственным за безопасность особняка комиссаром госбезопасности А.Медведевым, другой – на право входа на объект, подписанный начальником личной охраны И. Сталина, комиссаром госбезопасности Н. Власиком. Кроме этого, Л. Балицкая передала в музей красноармейскую книжку, комсомольский билет, удостоверения, увольнительную записку и др. материалы.
И еще один документ, переданный в музей женщиной-воином (которые, кстати говоря, так умиляли У. Черчилля и его дочь Сару) Пелагеей Истоминой. Это листовка с решениями конференции, отпечатанная через день после ее окончания – 13 февраля. Есть и фотографии П. Истоминой, мастера артвооружения авиаэскадрильи 31 гв. истребительного авиаполка 6 гв. истребительной авиадивизии 8 воздушной армии.
Решения конференции вырабатывались в жарких дебатах на восьми заседаниях. Эпизоды некоторых из них запечатлены на 30 фотографиях, поступивших в фонды от уже упомянутого наркома внутренних дел Крыма Георгия Каранадзе.
Но не духом единым жив человек, даже если он президент или премьер-министр. В музее хранятся тарелка и блюдо, использовавшиеся для сервировки стола во время трапез участников конференции. Говорят, что Ф. Рузвельту очень нравился борщ. А Николай Власик утверждал, что «все ожидания превзошли настоящие большие бутерброды, обильно намазанные маслом и икрой», которые он приказывал делать вместо традиционных для англичан и американцев крошечных сэндвичей».6
После окончания конференции президент и премьер-министр с сопровождающими их лицами посетили Севастополь.
Существует предположение, что И. Сталин «разрешил этот визит специально, чтобы показать на примере почти полностью разрушенного города масштаб урона, нанесенного СССР фашистской Германией». Если это так, то задуманное удалось на все 100%. К сожалению, в музее нет ни одной фотографии (и ни в одном издании, имеющемся в распоряжении музея тоже нет; а та, о которой говорил севастопольский краевед М. Лезинский, все-таки сделана не в Севастополе), на которой был бы изображен Ф. Рузвельт в Севастополе. Это может быть объяснимо тем, что он был в Севастополе только вечером 11 и утром 12 февраля, переночевав на корабле связи «Кэтоктин» и, по свидетельству адмирала Н. Кузнецова, видел окрестности Севастополя (Лабораторное шоссе, Корабельную сторону, Ушакову балку) из машины и центр Севастополя с борта корабля, оценив степень разрушения. По мнению президента, которым он поделился с первым секретарем севастопольского горкома ВКБ (б) П. Лесиком (у нас хранятся его орден Красной Звезды, медали, знаки, документы, фотографии), она была такова, что только на восстановление ушло бы 50 лет и то в случае помощи США.
В фондах музея огромное количество негативов и фотографий, на которых запечатлен разрушенный город. Ведь еще в «Итоговом донесении штаба 11 немецкой армии в штаб армий «Юг»» от 4 июля 1942 г. в последней строке преамбулы документа было сказано: «… Севастополь превращен в груду руин…».7
У. Черчилль же задержался в городе на два дня. Он не мог не посетить места, связанные с историей своей страны, с участием Соединенного Королевства в Крымской войне: «долину смерти» (Балаклавскую), где, по мнению некоторых (а они ссылаются на адмирала Н. Кузнецова), погиб его предок, тоже из рода герцогов Мальборо; английское кладбище на Каткартовом холме; Балаклаву, главную базу британского флота в 1854 – 1855 гг. (фотография находится в фондах).
Был он и в разрушенном здании Панорамы (на снимке, имеющемся в нашем фотофонде, премьер-министр изображен на ступеньках здания) и на крейсере «Ворошилов». Правда, он не мог видеть могилу лорда Ф. Раглана, как утверждал в своем дневнике,8 т.к. тот был увезен в Англию и похоронен там, в фамильном склепе Бэдминтона. Скорей всего речь идет об одной из мемориальных досок на хуторе Бракера, главной квартиры экспедиционного корпуса, где сообщалось о смерти главнокомандующего.
Интересовали англичан и события, связанные с боями за Севастополь в 1941 – 1944 гг. Они посетили Сапун-гору, проехали по рубежам севастопольского плацдарма, осмотрели разрушенный город и были потрясены увиденным.
И фраза У. Черчилля «о, сколько здесь пролито крови!», по свидетельству очевидцев, относится к судьбе Севастополя, как в XIX, так и в XX веке. Сопровождавшие премьер-министра фельдмаршалы А. Брук, начальник имперского генштаба, Г.Александер, верховный главнокомандующий войсками союзников на Средиземном море, Г. Вильсон, начальник британской военной миссии в США, адмирал флота Э. Кэннингхем, первый морской лорд и др. члены делегации заслушали доклад генерала П. Моргунова, коменданта Береговой обороны Главной базы ЧФ, одного из руководителей обороны Севастополя в 1941 1942 гг. Он вспоминал: «Их интересовали истоки героизма воинов, защищавших город. Они были убеждены, что речь может идти либо о больших деньгах, либо о страхе перед комиссарами».9
По примеру руководителей осматривали город американские и английские моряки и летчики. На фотографиях, сделанных фотокорреспондентами А. Межуевым и Б. Шейниным, они запечатлены на Сапун-горе, тогда еще голой, у памятника 51 армии, у входа на Малахов курган и на самом кургане, у Владимирского собора на центральном городском холме, на Историческом бульваре перед зданием Панорамы, на Графской пристани, на улицах города, осматривающими трофейную технику.
А доставляли их с кораблей на берег, равно как и наших моряков на корабли союзников на катерах ЧФ. Один из своих снимков Алексей Межуев так и назвал «В гости». А вот на любительской фотографии можно увидеть как американцы на причале «Угольная стенка» встречают наших моряков с самодельным плакатом «Привет черноморцам!». Интересно, что вместо русской буквы «Ч» на плакате написана английская «Y». На другой фотографии – командование эскадры ЧФ и командиры кораблей на борту «Кэтоктина». Среди приглашенных – вице-адмирал С. Горшков, командующий эскадрой, контр-адмирал Г. Громов, начальник связи ЧФ и капитан 1 ранга В. Мельников, начальник оперотдела эскадры, передавший нам этот снимок.
12 февраля в Доме офицеров флота командованием ЧФ был устроен банкет.
На фотографиях фотофонда музея – здание ДОФа, перед которым собрались гости, накрытые столы на втором этаже, группы американских, английских и советских моряков, среди которых старшина Василий Заика, линотипист газеты «Красный Черноморец», Герои Советского Союза летчик Михаил Авдеев, подводники Михаил Грешилов (в его персональном фонде 15 фотографий, 5 листовок, плакат), который пользовался особой популярностью из-за своей экзотической внешности (окладистой бороды) и красавец – осетин Астан Кесаев (в его личном деле 20 фотографий и негативов, листовки, газеты, грамоты). Большинство фотографий на банкете было сделано фотокорреспондентом А.Соколенко, как и последняя в этот день, где на Графской пристани запечатлены рулевые катеров – представители трех наций – союзниц по антигитлеровской коалиции, как подтверждение взаимопонимания и сотрудничества.
Советское правительство высоко оценило вклад черноморцев в обеспечение успешного проведения Крымской конференции, наградив орденами и медалями причастных к этой работе, отметив грамотами отличившихся. Таких грамот, врученных от имени наркома иностранных дел В. Молотова в музее 14.
Среди них грамоты майору Николаю Кошелькову, командиру эскадрильи 11 штурмового авиаполка ВВС ЧФ, а его самого можно увидеть на фотографии 1944 г., сделанной фотокорреспондентом Н. Асниным. И ст. лейтенанту Иллиодору Горячеву, механику по фотооборудованию 119 полка авиации флота, который на фотографии, переданной в наши фонды, изображен на крыле самолета, подаренного полку трудящимися Свердловской области. Грамота Горячеву подписана командиром полка майором Иваном Локинским. А он сам – на фотографии среди командиров авиачастей, принимавших участие в обеспечении работы конференции. Она была сделана в тот же день, когда высокие гости покинули полуостров.
Перед отлетом У. Черчилль, вновь обойдя строй почетного караула, произнес речь, закончив ее словами: «Покидая воскресший Крым, очищенный от гуннов благодаря русской доблести, я выражаю восхищение русским народом и его армией, испытываемое британской расой… Мы молимся, чтобы русский народ никогда более не подвергался тяжелым испытаниям, из которых он вышел с такой славой».10
Через две недели, выступая в конгрессе США, Ф. Рузвельт скажет: «Я читал о Варшаве, Лидице, Ковентри, но я видел Севастополь…и я знаю, что на земле не могут существовать одновременно германский милитаризм и христианское приличие».11
Когда осмысливаешь эти слова и в целом решения Ялтинской конференции в свете англо-американо-российских отношений наших дней, то с печалью констатируешь правоту участника конференции, дипломата, публициста и историка И.М. Майского, который в своих воспоминания написал: «Какой же фантастической сказкой звучат сейчас они».12
Не менее печально говорить о том, что мы не можем показать нашу коллекцию по Крымской конференции, как и многое другое из более чем 70 000 музейных предметов по периоду Великой Отечественной и Второй Мировой войн гостям Севастополя, создав отдельную экспозицию или стенд в действующей экспозиции, или стационарную выставку из-за отсутствия площадей. А Мемориал героическим защитникам Севастополя в 1941 — 1942 гг., строительство которого ведется на м. Хрустальном с переменным успехом с 1973 г. так и не построен, более того, в правительстве и законодательном собрании города постоянно муссируется вопрос о целесообразности его возведения.
И Севастополь остается единственным городом-героем на постсоветском пространстве, который не имеет музея, ни монументального, ни просто приличествующего званию, посвященного тем событиям, за которые он, собственно, и получил звание город-герой. Это нонсенс, и это непроходящяя боль Государственного музея героической обороны и освобождения Севастополя. Но мы все-таки надеемся, что справедливость восторжествует и память защитников города будет увековечена в большой экспозиции Мемориала.
Примечания:
- Громыко А.А. Памятное : В 2 кн. Кн. 1. М., 1991. С. 185
- Цит. по: Юрченко С.В. «Большая тройка» и другие официальные лица. Крымская конференция 1945 года в портретах ее участников. Севастополь, 1995. С. 45
- Черчилль У. Вторая мировая война : В 3 кн. Кн. 3. М., 1991.С. 511
- Черчилль У. Ук. соч. С. 511
- Фонды ГМГООС. А 20920
- Власик Н.С. Воспоминания о И.В. Сталине. URL: http://www.runivers.ru/vestnik/issues/9123/479238/ (дата обращении: 17.02.2016)
- ЦГАВО (центральный государственный архив высших органов власти и управления) Украины. Ф. КМ 7-8. Оп. 2. Д. 418. Л. 155.
- Черчилль У. Ук. соч. С. 540
- Моргунов П.А. Воспоминания. Личное дело. //Фонды ГМГООС. А 15495
- Цит. по: Гуркович В.Н. Крымская конференция 1945г. Памятные места. Симферополь,
- С . 7
- Цит. по: Гуркович В.Н. Ук. соч. С. 43
- Майский И.М. Воспоминания советского дипломата. 1925 – 1945. М., 1987. С. 757
Агишева Ирина Юрьевна
заведующая сектором истории Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.
Севастопольского военно-исторического музея-заповедника,
заслуженный работник культуры города-героя Севастополя
