Победа Народно-освободительной армии Китая над войсками Гоминьдана обусловила провозглашение 1 октября 1949 г. Китайской Народной Республики (далее – КНР). Сразу после этого события Советский Союз признал КНР и установил с ней дипломатические отношения.

Изгнанные с материковой части страны правительство Чан Кайши и остатки его армии бежали на о. Тайвань и ряд мелких островов под защиту 7-го американского флота. Сюда же была перебазирована вся их авиация, насчитывавшая более 360 самолетов различных типов, в том числе 158 истребителей и 65 бомбардировщиков.

Потерпев поражение на сухопутном театре военных действий, чанкайшисты не оставили попыток продолжить военные действия против КНР, сделав при этом ставку на авиацию. С конца 1949 г. их самолеты начали осуществлять бомбардировки городов Шанхай, Нанкин, Скойчжоу (Туншань), и места дислокации подразделений Народно-освободительной армии Китая (далее – НОАК) в районе г. Нинбо. Наиболее интенсивной бомбардировке подвергались промышленные объекты, электростанции, железнодорожные узлы и аэродромы Шанхая, являвшегося тыловой базой, авиации НОАК практически не имела, а китайские части зенитной артиллерии были малочисленны и небоеспособны.

Вопрос о создании с помощью Советского Союза национальных ВВС и ПВО обсуждался на переговорах в Москве в декабре 1949 г. и начале февраля 1950 г. при участии с китайской стороны Мао Цзэдуна и Чжоу Эньлая.          И. Сталин признал необходимость оказания помощи НОАК в вопросах продолжения обучения личного состава, передачи ей военной техники и вооружения, а также направления в КНР группировки войск ВВС и ПВО и необходимого количества советских военных советников и специалистов.

Результатом переговоров стало заключение 14 февраля 1950 г. советско-китайского Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи, который имел большое значение для укрепления международных позиций КНР и обеспечения ее военной безопасности. В соответствии с этим документом СССР брал на себя ответственность оказывать помощь Китаю всеми имеющимися у него средствами, включая военные.

Конкретным подтверждением выполнения принятых обязательств стало принятие в тот же день постановления Совета Министров СССР № 528-227сс о создании Группы советских войск противовоздушной обороны для организации ПВО г. Шанхая как важнейшего экономического и политического центра Китая. Во исполнение постановления Совета Министров приказом министра Вооруженных Сил СССР А. Василевского № 00400 от 16 февраля 1950 г. был определен боевой состав советской группы войск, в которую вошли: управление группы войск, 106-я истребительная авиационная и 52-я зенитно-артиллерийская дивизии (29-й гвардейский истребительный, 351-й истребительный и 829-й смешанный авиационные полки); 1-й гвардейский зенитно-прожекторный полк; 64-й отдельный радиотехнический батальон воздушного наблюдения, оповещения и связи (далее — ВНОС); 278-й, 286-й и 300-й отдельные автотехнические батальоны; отдельные радиотехническая и автомобильная кислородно-добывающая станции; 45-я отдельная рота связи и транспортная авиагруппа (на самолетах Ли-2).

Частям был отдан приказ на перебазирование к району предстоящих боевых действий. Наиболее длительный путь по железной дороге предстояло преодолеть 29 гв. иап, отдельному радиотехническому батальону, которые базировались под Москвой. Остальные части входили в состав соединений, дислоцировавшихся на Ляодунском полуострове.

Авиационные части, выделенные для решения поставленных задач, были укомплектованы наиболее подготовленными летчиками и имели в своем составе современную технику. 239 гв. иап имел на вооружении 40 новейших реактивных истребителей МиГ-15; 351-й иап – 40 истребителей Ла-11. В состав смешанного авиационного полка входили 10 бомбардировщиков Ту-2 и 25 штурмовиков Ил-10.

Состав оперативной группы и командования частей был представлен лучшими офицерами, имевшими богатый опыт Великой Отечественной войны и послевоенной службы на командных должностях в ВВС и войсках ПВО. Так, командующим Группой был назначен начальник штаба Московского района ПВО генерал-лейтенант П. Батицкий, который прошел всю войну от начальника штаба дивизии до командира стрелкового корпуса. Его заместителями стали: по авиации – командующий 12-й воздушной армией генерал-лейтенант авиации С. Слюсарев (в годы войны – командир авиационного корпуса РВГК), по зенитной артиллерии – участник обороны Москвы, командир 52-й зенитно-артиллерийской дивизии полковник С. Спиридонов. Командующим истребительной авиацией (он же командир формируемой 106-й истребительной авиационной дивизии) являлся заместитель командующего ВВС Московского военного округа полковник М. Якушин – опытный летчик-истребитель. В 1937 г. он воевал в небе Испании, Великую Отечественную войну начал в должности заместителя командира 6-го истребительного авиакорпуса, охранявшего небо Москвы.

Командиры авиационных полков и их заместители также прошли боевой путь в небе Великой Отечественной войны и военной кампании на Дальнем Востоке. Двое из них (гвардии подполковник А. Пашкевич и гвардии подполковник А. Макаров) – Герои Советского Союза. 17 февраля оперативная группа во главе с генерал-лейтенантом П. Батицким прибыла в КНР.

На аэродроме в Пекине наших офицеров ожидала большая группа военных, партийных и государственных руководителей КНР. Многие из встречавших обратили внимание на генерала П. Батицкого, причем было видно, что его прибытие несколько озадачило китайских товарищей. Подобная реакция была вызвана тем, что в 1939 г. П. Батицкий являлся начальником штаба главного военного советника при правительстве Чан Кайши.

По воспоминаниям генерал-лейтенанта в отставке С. Спиридонова, сопровождавшего в тот период командующего Группы советских войск, еще во время перелета из Москвы П. Батицкий был обеспокоен предстоящей встречей со старыми знакомыми и возможными объяснениями с ними. На аэродроме и в ходе последовавшего за ним приема Главнокомандующий НОАК Чжу Дэ вопрос о прошлом пребывании в Китае П. Батицкого не поднимал, тем не менее, это произошло вечером того же дня на приеме, устроенном в честь советских военных специалистов. С китайской стороны присутствовало правительство КНР во главе с Председателем республики Лю Шаоци и Председателем Госсовета Чжоу Эньлаем. На прием были приглашены также представители командования НОАК, от которых к П. Батицкому и обратился командующий ВВС Китая с вопросом: «В свое время вы были советником у Чан Кайши, а теперь приехали к нам… Как это понимать?». Ответ Павла Федоровича был прямым, ног  при этом в нем учитывались традиции Востока. «Ничего не поделаешь, — сказал он. В наше время политика сложна и изменчива, главное, что требуется от каждого из нас, — это правильно сориентироваться, увидеть друг друга и протянуть ему руку. Моя рука и мое сердце — вам». Возгласы одобрения и аплодисменты китайских товарищей были свидетельством того, что их сомнения разрешились и инцидент исчерпан.

Дальнейшая работа командующего советскими войсками проходила по плану, согласованному с главнокомандующим НОАК Чжу Дэ. Она заключалась в проведении рекогносцировки аэродромных узлов, выбора места (позиции) для размещения штаба и КП группы ПВО, а также частей и подразделений, прибывающих из Советского Союза. Кроме того, с командованием Восточного фронта НОАК были согласованы вопросы организации ПВО Шанхая и взаимодействия с китайскими зенитно-артиллерийскими частями. Установление тесных контактов П. Батицкого с китайским руководством способствовало оперативному решению практически всех проблем, связанных с подготовкой к прибытию в КНР советских воинских частей.

25 февраля в Пекине генерал-лейтенант П. Батицкий доложил главнокомандующему НОАК о результатах выполненных работ, составе и задачах группировки и внес свои предложения о размещении авиационных частей на аэродромах Шанхая, Нанкина и Сюйчжоу, которые были одобрены Чжу Дэ. Здесь же было принято решение о включении в состав группировки четырех китайских зенитно-артиллерийских полков смешанного типа.

27 февраля план сосредоточения группировки войск ПВО Шанхая был утвержден начальником Генерального штаба ВС СССР генералом армии С. Штеменко, двумя днями раньше в Шанхай прибыл первый эшелон из Подмосковья с личным составом и техникой отдельного батальона, аэродромно-технического обслуживания (обато) 29 гв. иап. Для встречи эшелона, разгрузки и переброски обато в район дислокации на станцию прибыла большая колонна китайской автотехники и группа китайских военных во главе с командующим Восточным фронтом Чан И. Оказанное им содействие в немалой степени способствовало быстрому развертыванию батальона. 

Промежуточным пунктом на период передислокации авиационных частей был избран аэродром Сюйчжоу, находящийся между Шанхаем и границей СССР. На нем с 3 марта началась выгрузка, а затем и сборка самолетов МиГ-15 29-го истребительного авиационного полка, доставленных железнодорожным транспортом. Здесь же проходила подготовка их к перебазированию в район боевых действий. Для прикрытия аэродрома и железнодорожного узла с воздуха 7 марта в Сюйчжоу с аэродрома Дальний произвел перебазирование летный эшелон 351 иап. 9 марта прибыл остальной личный состав авиаполка и авиакомендатура 286-го отдельного автотехнического батальона. С этого времени 351-й истребительный авиационный полк приступил к несению боевого дежурства на земле и к патрулированию в воздухе.

Как показали дальнейшие события, эти меры оказались своевременными, поскольку противник, получив агентурные данные о формировании в районе Сюйчжоу советских авиационных частей, предпринял ряд попыток по ведению разведки данного района и нанесения ударов по обнаруженным объектам. 13 марта звено истребителей Ла-11 под командованием старшего лейтенанта В. Сидорова, осуществляя патрулирование воздушного пространства, в 12-15 км южнее аэродрома обнаружило самолет противника В-25 «Митчел» и атаковало и сбило. Неудача не остановила гоминьдановское командование, Уже на следующий день к аэродрому Сюйчжоу попытался еще один В-25, но и на этот раз он был обнаружен и атакован звеном наших истребителей под командованием старшего лейтенанта П. Душина. Подбитый самолет противника произвел вынужденную посадку в 4 км от Сюйчжоу. Шесть членов экипажа были взяты в плен.

После этого случая активность воздушного противника в этом районе несколько снизилась, и с 16 марта шесть авиазвеньев 351 иап начали перебазирование на постоянное место дислокации – аэродром Дзяньвань, находящийся в 8 км севернее Шанхая. Три авиазвена этого полка были оставлены для прикрытия аэродрома Сюйчжоу. К этому времени работы по сборке самолетов МиГ-15 были практически закончены, и личный состав 29 иап приступил к их облету, совмещая испытательные полеты с выполнением задач патрулирования в воздухе.

В окрестностях Шанхая на боевых позициях были развернуты три китайских зенитно-артиллерийских полка среднего калибра, имевшие на вооружении советские 85-мм пушки, ПУАЗО-3 с дальномерами и один зенитный полк малого калибра. До прибытия советских войск они являлись единственными средствами ПВО, осуществлявшими оборону города. Однако их действия не представляли серьезной угрозы для самолетов противника из-за слабой подготовленности личного состава. По этой причине до конца марта гоминьдановские самолеты практически безнаказанно производили систематические разведывательные полеты в районе Шанхая, а также мелкими группами совершали налеты на аэродромы и объекты города. Помимо этого воздействию авиации противника подвергались позиции войск НОАК на побережье.

С перебазированием части самолетов 351 иап на аэродром Дзяньвань безнаказанным действиям авиации противника был положен конец. Первое столкновение в небе над Шанхаем состоялось 20 марта, когда противник попытался осуществить групповой удар по объектам города бомбардировщиками В-25 «Митчел» под прикрытием истребителей Р-51 «Мустанг». На перехват поднялись девять Ла-11. Первая пара наших истребителей, обнаружив трех «Мустангов», пошла с ними на сближение. Гоминьдановцы уклонились от боя и ушли за границу запретной для наших самолетов зоны. Бомбардировщики, следовавшие за «Мустангами» беспорядочно сбросили бомбы и тоже скрылись.

К 22 марта было закончено оборудование командного пункта, с которого начало осуществляться централизованное управление войсками. 1-й гвардейский зенитно-прожекторный полк с 23 марта закрепился на 19 позициях в районе Шанхая, образовав круговую световую зону радиусом 10-20 км и зону обнаружения самолетов в 20-30 км от центра города. С прибытием офицеров-зенитчиков штаба 52 зенад ими было организовано обучение личного состава китайских зенитных частей, сколачивание боевых расчетов для ведения прицельного и заградительного огня. Одновременно отрабатывались вопросы взаимодействия зенитных подразделений с прожектористами и истребителями.

К концу марта 25 самолетов Ла-11 351-го истребительного авиаполка сосредоточились на аэродроме Дзяньвань, а к 1 апреля и 29 гв. иап в полном составе перебазировались на аэродром Дачан, находившийся в 10 км северо-восточнее Шанхая. Таким образом, формирование Группы советских войск противовоздушной обороны Шанхая завершилась. Силы и средства, входящие в боевой состав группировки, были готовы для ведения боевых действий и приступили к боевому дежурству.

Была организована воздушная разведка. Днем непрерывное наблюдение за воздухом вели 4 парных радиотехнических поста воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) в пунктах Цидун, Наньхой, Хайянь и Усянь, с которых данные об обстановке поступали на головной пост ВНОС, где полученную информацию обрабатывали и откуда ее передавали на командные пункты Группы и всех авиационных и зенитно-артиллерийских частей. В темное время суток дежурство несли: радиотехнический пост ВНОС в пункте Хуан Цзяолу, авиационные радиотехнические средства на аэродромах Дачан и Дзяньвань и прожекторный полк. Кроме того, круглосуточное наблюдение за воздухом осуществлялось наблюдателями с постов зенитной артиллерии, прожекторных точек, китайских постов ВНОС, а также разведчиками командного пункта и частей НОАК.

При наличии достаточно плотной системы наблюдения за воздушной обстановкой истребительная авиация в основном осуществляла дежурство на аэродроме в готовности №1 и №2, В случае обнаружения воздушных целей для их перехвата и уничтожения по команде с КП Группы проводился подъем истребителей. При этом МиГи планировалось использовать главным образом против гоминьдановских бомбардировщиков, а Ла-11 должны были уничтожать истребители сопровождения противника.

Планом использования авиационных частей предусматривалось также решение задач по предотвращению блокады морского побережья Китая и воспрещения высадки морского десанта противника. Главная роль в решении данных задач отводилась 829-му смешанному авиационному полку (Ту-2-10, Ил-10-25). Бомбардировщики Ту-2 планировалось использовать для уничтожения боевых кораблей и десантных судов противника. Ил-10 должны были действовать против более мелких судов и личного состава морского десанта при попытке высадки его на берег. Сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков 829-го полка и прикрытие их боевых действий возлагалось на истребители Ла-11 из состава 351 иап. МиГи 29-го истребительного авиационного полка должны были заблаговременно расчищать район боевых действий от вражеских истребителей.

Существенно ограничивал боевые возможности истребителей 106 иад тот факт, что согласно приказу министра обороны нашим самолетам запрещалось вести боевые действия за пределами района с границами: 70 км северо-восточнее Шанхая, Цзыйцзыюй и далее на юг острова Хэнша, по северному берегу залива Хуанчжоувань до г. Ханчжоу.

В начале апреля система ПВО Шанхая прошла первую боевую проверку. 8 и 9 апреля командование противника планировало провести массированные налеты на Шанхай и аэродромы базирования нашей авиации, для чего в целях подготовки к предстоящим ударам велась разведка парами и одиночными самолетами Р-51 «Мустанг». 2 апреля два таких истребителя оказались в зоне действия пары наших Ла-11 (ведущий – капитан Н. Гужеев, ведомый – старший лейтенант В. Люфарь), были ими атакованы и сбиты.

В течении апреля группы самолетов противника неоднократно и безуспешно пытались прорваться к Шанхаю. Для их перехвата в воздух своевременно поднимались наши истребители. Гоминьдановские самолеты подходили к рубежу действий советских самолетов, но, обнаружив готовые к воздушному бою МиГи и Лавочкины, не допуская сближения, уходили обратно.

Подобные действия противника, по признанию заместителя командующего ВВС Гоминьдана, обосновывались неподготовленностью их летного состава к ведению воздушных боев. Однако очевидным было и то, что морально-психологическое состояние противника было невысоким, что подтверждается фактами выбрасывания с парашютами гоминьдановских пилотов над территорией КНР вне зоны действия нашей авиации и перехода на сторону НОАК. 21 апреля пара наших МиГ-15 вылетела на перехват бомбардировщиков противника, один из которых ушел в сторону своего аэродрома, второй же сигналами пытался показать свои намерения сдаться в плен. Сопровождаемый советскими истребителями самолет был посажен на одном из аэродромов Шанхая. Каково же было удивление наших военнослужащих, когда, открыв кабину, они увидели, что летчик привязан к сиденью цепями.

28 апреля была одержана первая воздушная победа советскими реактивными истребителями. На этот раз парой МиГ-15 (ведущий – гвардии майор Ю. Колесников, ведомый – гвардии лейтенант С. Володкин) был перехвачен и сбит самолет-разведчик Р-38 «Лайтинг». В начале мая противник попытался изменить тактику, сделав основную ставку на ночные действия четырехмоторных бомбардировщиков В-24 «Либерейтор». Однако первая же попытка обернулась для него неудачей. Ночью 11 мая на КП ПВО поступил доклад с радиотехнического поста ВНОС о приближении воздушной цели. По тревоге командиром 106 иад были подняты в воздух четыре МиГ-15. Один из наших летчиков – гвардии капитан И. Шинкаренко – в лучах прожектора обнаружил самолет противника и атаковал и сбил его. Как выяснилось, за штурвалом В-24 находился командир 3-го бомбардировочного полка ВВС Гоминьдана. Это была первая победа советских летчиков на реактивном истребителе в темное время суток. После этого ночные налеты на Шанхай прекратились.

В июне первый боевой успех пришел и к китайским зенитчикам. Бомбардировщик В-26 был обнаружен в 170 км от Шанхая и устойчиво сопровождался радиотехническими средствами. На перехват вылетели две пары МиГ-15, одна из которых была наведена на цель и пошла на сближение. К этому времени В-26 был обнаружен зенитчиками, которые открыли по нему огонь. Наши истребители были вынуждены отойти, тем не менее, зенитным огнем бомбардировщик был подбит. По этому поводу командующий Восточным фронтом Чан И устроил большой прием. С согласия командующего Группой ПВО на прием были приглашены практически все офицеры советской группировки, чем было подчеркнуто признание заслуг советских военных специалистов в деле укрепления обороноспособности Китайской Народной Республики.

Боевая работа, в процессе которой совершенствовалась система управления и повышался уровень боевого мастерства войск, продолжалась. В начале августа истребители сбили еще один самолет противника и принудили к посадке другой. Летчик последнего, был привязан к сиденью цепью. В августе перед группой была поставлена не менее важная задача.

В соответствии с шифротелеграммой Военного министра СССР № 3365 от 13 июля 1950 г. офицеры Группы приступили к переучиванию и обучению личного состава частей ПВО НОАК на советской технике. При этом вся техника и имущество группировки советских войск в соответствии с постановлением Совета Министров СССР от 21 июля подлежала передаче китайскому правительству.

Процесс обучения национальных военных кадров Китая проходил по программе, утвержденной в Москве и согласованной с китайским военным руководством. При этом каждый из заместителей командующего группой отвечал за определенный участок работы. Так, подготовкой летного состава китайских ВВС занимался М. Якушин, вопросы подготовки органов управления были возложены на Б. Высоцкого. С. Спиридонов отвечал за подготовку личного состава зенитно-артиллерийских частей.  

Не обходилось без сложностей. Обучение китайских летчиков, осваивавших МиГ-15, пришлось начать с введения соответствующего рациона питания и отдыха. Не менее важными были мероприятия по укреплению морально-психологической и физической подготовки будущих пилотов реактивных самолетов. Вместе с тем трудолюбие китайских военнослужащих в освоении военного дела, умение переносить трудности способствовали качественному прохождению теоретического курса обучения и быстрому практическому освоению советской техники. На контрольных стрельбах китайские зенитчики сбили пять из пяти мишеней-целей.

С 13 по 17 октября смешанная советско-китайская комиссия произвела проверку и отбор обученного нашими специалистами личного состава НОАК. В то же время были осуществлены передача и прием военной техники и материальных средств. По оценке комиссии, все переданное находилось в хорошем состоянии, а подготовленные части ПВО были способны к самостоятельному ведению боя с одиночными и мелкими группами самолетов.

19 октября 1950 г. вся система ПВО Шанхая была передана командованию НОАК. Часть советского контингента возвратилась на Родину. Большинство же личного состава было передислоцировано в Северо-Восточный Китай на формирование 64-го истребительно-авиационного корпуса для участия в боевых действиях по прикрытию частей и соединений китайских добровольцев в Северной Корее.

Подводя итог боевой деятельности советской группировки войск с февраля по октябрь 1950 г., можно отметить следующее. Всего авиация Группы ПВО произвела более 5000 самолето-вылетов, из них большая часть пришлась на учебно-боевую подготовку, включая обучение китайских летчиков. Для обеспечения полетов транспортной авиации истребители совершали около 200 самолето-вылетов. Около 250 – это боевые вылеты для прикрытия аэродромов, объектов Шанхая и на перехват самолетов противника. В воздушных боях советские летчики сбили 6 самолетов противника, не потеряв при этом ни одного своего.

За отличное выполнение задания главнокомандующий НОАК Чжу Дэ объявил всему личному составу Группы благодарность. Все советские военные специалисты были награждены китайскими медалями «За оборону Шанхая».

На Родине также были отмечены заслуги наиболее отличившихся. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 декабря 1950 г. (без опубликования в печати) за отличное выполнение своего служебного долга орденами Ленина были награждены капитан Н. Гужеев, старшие лейтенанты С. Володкин и П. Душин, майор Ю. Колесников, капитан И. Шинкаренко. Орденов Красного Знамени были удостоены старший лейтенант Н. Абрамович, генерал-лейтенант П. Батицкий, полковник Б. Высоцкий, старший лейтенант В. Люфарь, лейтенант С. Попов, генерал-лейтенант авиации С. Слюсарев, старший лейтенант В. Сидоров, полковники С. Спиридонов и М. Якушин.

Группировка советских войск ПВО поставленную задачу выполнила успешно. Ее присутствие в Китае преследовало, прежде всего, военно-политические цели. В этой связи большое значение для укрепления советско-китайских отношений имело обучение нашими военными специалистами китайского личного состава и передача ему всей советской военной техники и вооружения.

Общим итогом оказания СССР помощи Китаю в 1949-1950 гг. стало создание и совершенствование ее вооруженных сил, которые в свою очередь уже в октябре 1950 г., совместно с советским воинским контингентом приняли участие в военных действиях на стороне Корейской Народно-демократической Республики против объединенной группировки многонациональных сил, возглавляемых США.

Сегодня на суше, в море и в воздухе соединения и части российских ВС и НОАК успешно отрабатывают взаимодействие по отражению возможной агрессии.

Литература

1. Борисов О.Б., Колосков Б.Г. Советско-китайские отношения 1945-1980 г. М., 1980.
2. Авдеенко К.П. Военная помощь СССР в освободительной борьбе китайского народа. М., 1975.
3. Набика В.П. Советские летчики-истребители в Китае в 1950 г. // Вопросы истории. 2002. № 3.
4. Спиридонов С. Мы воевали в Китае //  Вестник ПВО. 1991. №1.
5. Третья гражданская война в Китае. М., 1957.
6. Война и вооруженные конфликты второй половины XX века (Под ред. Б.В. Громова). М., 2003.

Баранов В.П.

генерал-полковник, доктор исторических наук,

профессор, вице-президент Академии военных наук, член Клуба военачальников РФ

Зимонин В.П.

доктор исторических наук, профессор