Опыт Великой Отечественной помог в возвращении Крыма
Махмут Гареев
К участникам конференции, посвященной 20-летию Академии военных наук РФ и 70-летию Победы, президент России Владимир Путин обратился с приветственной телеграммой, которая подчеркивает значимость работ, ведущихся военными учеными. Один из ключевых докладов конференции послужил основой данной статьи.
Великая Отечественная была тяжелейшей войной за всю историю человечества. Удар небывалой силы обрушился на нас. Страна и ее Вооруженные Силы сыграли решающую роль в достижении Победы. На протяжении всей войны главные силы Германии и ее сателлитов были прикованы к советско-германскому фронту.
Накануне: достижения и ошибки
Обстановка в 30-е годы, накануне войны была весьма сложной и запутанной. Если отвлечься от многих частностей, суть состояла в том, что весь капиталистический мир должен был объединиться в борьбе против Советского Союза. С этой целью в 1938-м и было заключено Мюнхенское соглашение, рассчитанное на подталкивание Гитлера к нападению на СССР.
Нашему правительству заключением договоров о ненападении с Германией и нейтралитете с Японией удалось расколоть единый антисоветский фронт потенциальных противников и добиться того, что западные страны, толкавшие Гитлера на восток, впоследствии сами вынуждены были выступить на стороне Советского Союза. Наша страна получила возможность разделаться вначале с фашистской Германией, а затем с Японией.
Возникает вопрос: если неизбежность войны была очевидной, почему же не удалось должным образом подготовить Вооруженные Силы к отражению агрессии? По этому вопросу написаны тысячи книг и статей. И все сводится в основном к двум точкам зрения.
Одни уверяют, что Сталин и политическое руководство делали все правильно. Но наши маршалы и генералы, прежде всего Павлов, оказались предателями и выполняли разработанный Тухачевским план поражения Советского Союза. Другие, в частности международный фонд «Демократия», считают, что никакой внезапности нападения не было: Сталин имел точные данные о готовящемся нападении, но преступно ими пренебрег.
В действительности же наша страна усиленно готовилась к войне. В результате успешно проведенной индустриализации, культурной революции и других мероприятий экономические и другие возможности СССР значительно возросли, а армия и флот получили новое вооружение. Но с точки зрения организации и управляемости не все было доведено до конца. Поэтому имевшийся потенциал не удалось использовать в полной мере.
Прежде всего были допущены крупные просчеты с определением сроков нападения Германии на Советский Союз. Потому главной причиной наших неудач в начале войны стало то, что войска приграничных округов не были заблаговременно приведены в боевую готовность и до начала нападения противника не заняли назначенных оборонительных рубежей.
После войны много написано о том, что разведка своевременно узнавала и точно докладывала о планах гитлеровского командования и сроках возможного начала войны. Но добыть данные о противнике мало. Нужен их умелый анализ, отстаивание своих выводов. Начальник ГРУ Голиков и нарком внутренних дел Берия представляли Сталину доклады о развертывании германских вооруженных сил у наших границ, но завершали их словами о дезинформационном характере этих сведений. Назывались даты гитлеровского нападения. Сроки проходили, а нападения не было. Шло много другой дезинформации.
Сталин внушил себе и своим подчиненным, что интервенция может начаться только после падения
П. Кривопогов.
«Защитники Брестской крепости»
Англии. Он полагал, что войну удастся оттянуть до 1942 года, и все свои решения и действия подчинил этому соображению. Будучи уверен, что так и произойдет, поручил подготовить сообщение ТАСС от 13 июня 1941-го, что Пакт о ненападении будет соблюдаться Германией. Оно, как теперь объясняют, делалось с целью международного зондажа, но тогда следовало специальным распоряжением предупредить об этом командующих округами и флотами. В этом случае они не стали бы отправлять артиллерию на полигоны да и многое другое выполнялось бы иначе.
А когда некоторые командиры пытались занять оборонительные позиции, сразу следовало распоряжение из Генштаба: «Войска с передовой убрать, виновных наказать». В результате ни одна дивизия не была готова к полноценной обороне. В каком катастрофическом положении оказались войска к началу войны, можно судить по 4-й армии на брестском направлении. В Брестской крепости находились две стрелковые дивизии, которым полагалось занять оборону южнее и севернее Бреста. 22-ю танковую дивизию надлежало отвести в район Кобрина и там изготовить для контрудара. Но попав с началом войны под обстрел, они понесли большие потери и не смогли занять назначенные позиции. 175-я стрелковая дивизия в районе Малориты была поднята по тревоге под разрывами бомб противника и начала выдвигаться маршем навстречу развернутым в боевой порядок танковым соединениям Гудериана.
Наше правительство по существу принесло в жертву боеготовность войск, но выиграло политически, не дав поводов для провоцирования войны. И тем самым вынудило западных союзников выступить против Гитлера. Вообще создание антигитлеровской коалиции было нашей большой дипломатической победой. Но уроки 1941 года должны быть усвоены на вечные времена.
Нетренированные маршалы
Урок, касающийся прежде всего деятельности Наркомата обороны и Генерального штаба, связан с умением предвидеть назревающий характер вооруженной борьбы. Накануне войны были взгляды (в основном обоснованные) о военно-политическом характере, масштабах, возможной продолжительности конфликта, необходимости сбалансированного сочетания различных родов войск. Но при этом неправильно прогнозировался начальный период войны, недооценивалась стратегическая оборона.
Маршал Советского Союза Г. К. Жуков видел ошибку в следующем: «При переработке нами 
оперативных планов весной 1941 года не были полностью учтены особенности ведения современной войны в ее начальном периоде. Наркомат обороны и Генштаб считали, что война между такими крупными державами, как Германия и Советский Союз, должна начаться по ранее существовавшей схеме – главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений. Фашистская Германия в отношении сроков сосредоточения и развертывания ставилась в одинаковые условия с нами. На самом деле и силы, и условия были далеко не равными».
Признание возможности внезапного нападения противника означало, что приграничные военные округа должны иметь тщательно разработанные планы отражения вторжения, то есть оборонительных операций, так как решение этой задачи, тем более при превосходящих силах противника, невозможно осуществить мимоходом, как промежуточное. Требуется ведение целого ряда длительных ожесточенных оборонительных сражений и операций.
В теории и практике оперативной подготовки этого не было. Оборона отрабатывалась далеко не так, как пришлось ее вести в 1941–1942 годах, а как вид боевых действий, к которому прибегают на непродолжительное время и на второстепенных направлениях с тем, чтобы отразить нападение противника в короткие сроки и самим перейти в наступление.
Надо прямо сказать, что оборона, строившаяся по взглядам того времени, никак не могла противостоять немецкому удару с массированным применением танков и авиации при пятикратном превосходстве на избранных направлениях. В 1943 году на Курской дуге войска имели большие плотности противотанковых средств, артиллерии и танков, в целом оборона была построена на глубину до 250 километров. И все равно противнику удалось в полосе Центрального фронта взломать ее на глубину до 35 километров, для ликвидации прорыва были задействованы силы Степного (резервного) фронта. На оборону надо смотреть совсем другими глазами и в наше время.
Отметим также важность организации стратегического управления Вооруженными Силами. Исторический опыт показывает, что еще в мирное время должны быть приняты определенные решения, как осуществлять военно-политическое и стратегическое руководство в ходе боевых действий. А ведь накануне Великой Отечественной не было определено даже, кто будет главнокомандующим Вооруженными Силами во время войны. Отсутствовали защищенные пункты управления для Наркомата обороны и Генштаба. Пришлось на ходу перестраивать организацию стратегического руководства применительно к военному времени. Во всех звеньях была слабо организована связь, особенно по радио. Главное, чтобы и в наше время каждый командир ясно и во всей сложности представлял характер предстоящих боевых задач.
Это относится и к военному строительству, подготовке органов управления и войск. Так, слабое оснащение танков и самолетов радиостанциями делало их соединения плохо управляемыми. В 1941 году половина состава механизированных и танковых корпусов при выдвижении для нанесения контрударов не вышла на назначенные рубежи из-за слабой подготовки механиков-водителей и отсутствия ремонтных средств. Если у немцев в танковых частях все машины, бензовозы, артиллерийские тягачи были на специальных шасси высокой проходимости, то у нас большинство техники шло из народного хозяйства, машины отставали от танков и тормозили общее движение.
Оглядываясь на прошлое, с удивлением приходится отмечать, что за все предвоенные годы не было проведено ни одного учения, где органы стратегического руководства выступали бы в роли обучаемых и тренировались в выполнении своих прямых обязанностей. С управлениями фронтов и армий полноценные командно-штабные учения с привлечением войск не проводились. На окружных маневрах обеими сторонами руководили сами командующие округами, их штабы не могли получить практику управления войсками применительно к фронтовым условиям.
Оружие против хаоса
В свете прошлого опыта и с учетом современных угроз Академия военных наук рассматривает перспективы развития характера войн и способов их ведения. Некоторые из них нашли отражение в новой Военной доктрине России и других официальных документах. Но надо иметь в виду, что Военная доктрина – это официально принятые взгляды. Наряду с этим в науке могут и должны существовать по тем или иным аспектам и другие взгляды – альтернативные. Как говорил когда-то академик Петр Капица: «Если в науке нет других взглядов и споров, то наука может идти только на кладбище, на свои похороны».
Возьмем основополагающий вопрос: что такое война? До сих пор было принято считать, что война – продолжение политики иными, а именно насильственными средствами. В прошлом году в России принят федеральный закон «Об обороне» (ст. 18), в котором говорится, что война наступает с момента ее объявления или фактического начала военных действий.
Некоторые ученые и политики полагают, что в наши дни задействование информационных, кибернетических и иных невоенных средств надо считать за начало войны. Но такие формы борьбы, как политико-дипломатические, экономические, использовались во все времена. Другое дело, что появились технологии, которые делают новые средства воздействия, особенно информационные и кибернетические, чрезвычайно опасными. И поскольку они применяются постоянно, все страны могут оказаться в состоянии войны друг с другом. Такой вопрос не может решаться каждым по своему усмотрению. Видимо, его надо выносить на рассмотрение Совета Безопасности ООН. Следует отдавать себе отчет: все-таки война – особое состояние общества и все государство в этом случае живет по другим законам.
В новом положении о Генеральном штабе поставлен ряд задач по разработке единого плана обороны страны, в создании и осуществлении которого должны участвовать все государственные ведомства в соответствии с их функциями по внешнеполитическим, экономическим, информационным, правоохранительным и другим вопросам. В соответствии с этим создается и единый командный пункт для управления Вооруженными Силами, другими войсками и ведомствами, несущими свою долю ответственности за оборону страны.
Сейчас некоторые политологи утверждают, что не нужно было связываться с Крымом, тогда бы мы не имели многих проблем. Но все больше данных о том, что США настойчиво ставили перед Украиной вопрос о базировании своего флота в Севастополе и проамериканское правительство в Киеве могло пойти навстречу требованиям. В этом случае мы вообще теряли Черное море.
США тратят на так называемую гибридную войну огромные средства. В каждой стране у них есть сторонники, их хорошо снабжают. Да и террористы самых разных национальностей готовятся и содержатся различными спецслужбами. Во всем мире, в том числе на Украине, Соединенные Штаты используют любые средства для того, чтобы создать управляемый хаос и поставить угодных для себя правителей.
Противодействие таким угрозам весьма затруднительно, поскольку одновременно приходится противостоять внутренним и внешним силам. Созданием выгодной для противника ситуации внутри страны руководят лидеры оппозиции и послы иностранных государств. Поэтому давно напрашивается создание в масштабе государства органа, наделенного соответствующими средствами и правами, который бы координировал действия всех структур по противодействию перечисленным угрозам. Также требуется выработать систему законодательных и управленческих мер, обеспечивающих внутреннюю устойчивость государства.
Внешнеполитическая деятельность по обеспечению национальной безопасности страны должна носить более действенный характер. Еще в период, когда наша страна завоевала стратегический паритет, американцы и страны НАТО пришли к выводу, что при наличии ядерного оружия опасно затевать большую войну. Ставку они делали на достижение своих политических и стратегических целей двумя путями. Во-первых, добиваться развала Советского Союза и отчленения от него отдельных республик всякого рода подрывными действиями. Во-вторых, когда таким путем цели не достигаются, достигать их по частям, прибегая к локальным войнам и конфликтам, как это было сделано в Ираке, Ливии, Сирии, на Украине, в других районах мира.
Сейчас и саму войну мыслится начинать с широкомасштабных экономических санкций, информационных операций и применения других невоенных средств, которые будут оказывать большое влияние на характер боевых действий.
Уроки новейшей истории
В 90-е мы вступали в соглашения с западными странами, во многом уступая им, полагая, что и они в каких-то вопросах пойдут нам навстречу. Но чем больше мы им уступали, тем быстрее они наглели и дошли до сегодняшних экономических и политических санкций.
Для сплочения СНГ и других союзных стран нужны соглашения между ними, построенные на взаимной глубокой заинтересованности. Например, самый жизненный вопрос для центральноазиатских стран – вода. Гибель Арала со временем скажется и на России. А ведь давно разработан проект, по которому предлагалось направить около 10 процентов стока сибирских рек для решения водных проблем среднеазиатских республик. Но под предлогом разных, в том числе явно преувеличенных страхов проект развития не получил. А будь он в свое время реализован, отношения России со странами региона были бы ныне совсем иными. Есть и ряд других проектов, например использование Северного морского пути, осуществление которых могло бы заинтересовать близкие нам государства. Но главное, чтобы сама Россия была привлекательна для других стран, особенно в экономическом отношении.
Фальсификация истории определенному кругу людей нужна для того, чтобы дискредитировать идеи защиты Отечества и военной службы.
Академия военных наук многое делает для разоблачения фальсификаторов, но работу надо продолжать, сделать более убедительной, вовлекать в нее ветеранов войны. Нас спрашивают: разве на войне все было гладко, не было показанных в фильмах и книгах упущений и провалов? Да, было кое-что и похуже. Но если бы война состояла только из неудач и неумелых действий, мы никак не смогли бы прийти к победе.
Многие вопросы обороны страны требуют повседневного, более предметного руководства и координации усилий всех ведомств с учетом современных требований. Целесообразно наделить министра обороны правами заместителя Верховного главнокомандующего Вооруженными Силами РФ не только в военное, но и в мирное время.
Задачи обеспечения военной безопасности необходимо решать совместными усилиями всех государственных органов. Надо иметь в виду: во время войны экономическая или информационная борьба ведется не только специфическими экономическими или информационными средствами и методами, но и путем физического уничтожения промышленных и других объектов, как это было, например, в Югославии в 1999-м.
В наше время военные действия могут начаться с нанесения глобального удара высокоточным оружием или проведения специальных операций с целью выведения из строя ядерных средств. В США в последнее время первостепенное значение придается тому, чтобы рядом упреждающих мер не допустить или сорвать ответный ядерный удар противостоящей стороны. Прежде всего форсируется разработка высокоточного стратегического оружия в обычном снаряжении, создаются разветвленная система ПРО и космические средства обороны, способные перехватывать стратегические ракеты. Формируются спецподразделения, имеющие задачу еще до войны или с ее началом проникать в тыл противника и уничтожать его стратегические ядерные средства. С нашей стороны требуется разработка противодействия.
В некоторых политических и экспертных кругах либерального толка считается хорошим тоном говорить о том, что никаких массовых сражений с применением большого количества танков и артиллерии больше не будет, в течение нескольких суток произойдут боевые столкновения в воздухе и космосе, на этом все закончится. Немногого стоят и разговоры о том, что в будущем не потребуется заниматься прорывом обороны, централизованным огневым поражением, что все огневые средства противника должны уничтожаться немедленно высокоточным оружием по мере их обнаружения.
Если исходить не из идеологических установок, а из реальной жизни, не удастся избежать массированного применения артиллерии и танков. В зоне Персидского залива в 1991 году участвовало около 10 тысяч танков. Это больше, чем в Берлинской операции 1945-го, где с обеих сторон действовало 6300 танков.
Да и борьба с террористами ведется не только мелкими группами. Экстремистские вооруженные формирования могут захватывать целые страны и устанавливать там свою власть, как это было в Афганистане.
Особое значение приобретает ускоренное создание системы воздушно-космической обороны (ВКО). Это требует решения задач не только средствами ПВО и ПРО, а объединенными усилиями и активными действиями всех видов Вооруженных Сил.
Часто говорят: не будем готовиться к прошлой войне. Это и невозможно. Каждый бой и война уникальны. Важно, чтобы мы сохранили те рациональные зерна, которые определяют тенденции военного искусства. И в Великой Отечественной, несмотря на неудачи вначале, мы победили сильного и коварного врага. С точки зрения извлечения уроков надо бы поглубже задуматься, как армия, терпевшая в 1941 году такие неудачи, в 1945-м вышла к Берлину совершенно иной, отлаженной во всех отношениях, несокрушимой силой. Этот опыт не имеет срока давности.
